Необеспеченный, но счастливый или все мечты родом из детства.
Помню, когда я был ещё маленький и летом жил в деревне, у нас были соседи Лёвины, они жили в старинном финском доме на каменном фундаменте с погребом. У них было две коровы, целое стадо овец, куры с петухами, двенадцать кошек и собака Тузик. Хозяйка Ольга Фёдоровна каждые выходные пекла в огромной русской (финской) печи пироги с черникой, брусникой, смородиной, малиной, капустой, зелёным луком, рыбники и много других вкусностей, а я почти каждый день ходил к ним по тропинке через поле, мимо колодца, за парным молоком. Ольга Фёдоровна знала, что я жить не могу без её пирогов, особенно я любил с черникой, чёрной смородиной и капустой, и она всегда делала пару пирогов специально для меня и нашей семьи. И субботний или воскресный поход за молоком был для меня настоящим праздником.
Навсегда в моей памяти останется этот момент, когда я приходил к ним домой, поднимался на крыльцо, а Ольга Фёдоровна в платке и длинной юбке, как раз, шла из коровника домой с ведром парного молока, а вокруг её ног восьмеркой вились кошки и радостно мурлыкали. Я ставил банку на стол, а она, что-то приговаривая, наливала через марлю молоко из ведра, протирала тряпкой горлышко банки, закрывала крышкой и звала в дом на пироги. Я всегда просил у неё полежать две минутки на печке за занавеской - больно уж мне это казалось чем-то особенным, не каждому доступным, как-будто там за занавеской был какой-то божий уголок. И я брал кусок вкусного пирога, кружку молока и забирался по лесенке наверх, на тёплую печку за занавеску. И, действительно, там на печке, с куском пирога, весь измазанный черникой, я чувствовал себя, как говорится, как у христа за пазухой. Это было какое-то таинственное, сокровенное место и атмосфера там царила соответствующая. Потом приходил дядя Серёжа с Тузиком с рыбалки в высоких рыбацких сапогах с подвёрнутым голенищем, и мы с ним чистили рыбу в тазике на лавочке. Да и в любом другом соседском доме мы с пацанами всегда спали и дурачились на печке. А какой был кайф, когда ты после рыбалки возвращался с форелевой речки через леса и поля под проливным дождём с грозой, весь промокший до ниточки, приходил домой, скидывал с себя всю одежду и забирался по лесенке под потолок на теплую печку с пацанами, а баба Зина в это время уже запекала в чугунной сковородке форель с картошкой под сливками, всё в той же русской печке, на которой мы о чём-то дружно хохотали. Это невозможно забыть.
Прошло 25 лет с тех пор, я уже окончил школу, институт, стал инженером, главным конструктором, женился, у меня родилась дочка, но все эти воспоминания о счастливом детстве в деревне не давали покоя, мне очень этого не хватало. Помню, как мы в 2011 году с пацанами случайно поехали в глухую Архангельскую деревню Лядины, где прожили несколько дней в старинном деревенском доме с настоящей русской печкой. Это стало последней каплей моего терпения. Тогда я твёрдо решил, что во что бы ни стало, я должен жить в деревне, не знаю как, но должен. И вот, спустя три года, по случаю я покупаю участок недалеко от города, на берегу Невы. Жить в городе у меня уже не было сил, и я прикатил на участок маленький военный вагончик, обшил его вагонкой, обставил мебелью и начал новую жизнь с нуля. В этом маленьком вагончике я прожил один три года, три невероятно счастливых года моей жизни. И все бы ничего, но мне очень не хватало печки, я так любил сидеть у печной дверцы, смотреть на огонь, слушать потрескивание дров, подкидывать полешки. Но вагончик слишком маленький, и печку поставить там некуда, но жить безпечно я больше не мог.
И вот, спустя три года, этой счастливой и романтичной обезпеченной жизни в вагончике, я решил построить дом. Непосредственно, сам дом мне был не нужен, мне вагончика хватало более, чем за глаза, я жил один, да и вдвоём в нём можно было жить вполне комфортно. Дом я решил построить исключительно из-за печки, и чтобы расставить в нём все свои сувениры, деревенские "трофеи", предметы старины и сельского быта, привезённые из своих многочисленных путешествий по Руси-матушке, превратив его в некоторого рода музей. За два года я таки построил настоящую северную деревенскую избу с русской печкой в центре гостиной, и конечно же, с деревянными полатями за занавеской под потолком. С тех пор каждую зиму я сплю только на печке, и готовлю по возможности в ней, а весной ухожу спать на второй этаж в светлицу, поближе к соловьям и утреннему солнцу. Жизнь перевернулась с ног на голову, я снова вернулся в своё счастливое детство, и жизнь в городе уже не представляю для себя возможной в принципе, лучше уж под березой в палатке, чем в бетонном ящике с лифтом.
Вот и вчера, после встречи с друзьями, вспомнив про русскую печь и счастливое детство с пирогами, мы решили испечь пироги, но не с черникой или смородиной, а простую русскую солянку, из того, что было в холодильнике. Самое интересное, что готовка в русской печке - это всегда захватывающий и невероятно интересный процесс, тебе не может быть скучно или лень, тебе всегда хочется самолично участвовать в нём от самого начала и до самого конца. Конечно же, самый апофеоз всего процесса - это даже не когда ты достаёшь готовое блюдо из печи большой деревянной лопатой или ухватом, а когда весь дом наполняется этим сумасшедшим ароматом кислых щей с дымком, солянки, борща или пирогов. Этот аромат проникает в каждую щель, через каждую дверь, заставляя встать с кровати и бросить любое начатое дело каждого жителя этого дома, и ты как одурманенный идёшь на этот манящий запах прямо к самому сердцу дома, к русской печке.
И если вдруг по какой-то причине отключают электричество, то для обезпеченных горожан - это в прямом смысле конец света, а для меня, наоборот - это начало невероятно интересной, романтичной и самой настоящей жизни, такой, какая она и должна быть.
